Лесное – столица Вятлага
П.А. Фалько · Москва · 2014 · Часть 4
09.10.2014 (+ ФОТО)
ИСТОРИЯ ОДНОЙ СЕМЬИ
От автора
Выпускник Лесной средней школы № 2 1962 года Женя Куликов опубликовал свои воспоми нания о школе.
Этот «подвиг» вдохновил меня рассказать о своем детстве, о жизни нашей семьи в Вятлаге. Всего-то меньше десяти лет разницы в возрасте, но как изменилась жизнь в Лесном. Другое поколение, другая судьба.
Сожалею, что так долго раскачивался. Как бы мне хотелось, чтобы кто-то из моего поколения откликнулся. Сказал бы: «Павел, тут ты не точен. Было немного не так». Или что-то в этом роде.
Давно нет моих родителей и их друзей. На их долю досталось слишком много переживаний и испытаний.
Скоро и нам идти за ними. Может быть, кому-то будет интересно, как же протекала жизнь конкретной семьи в Лесном в те далекие уже годы. Я ничего не хотел приукрасить!
24. Большие перемены
1953 год богат на серьезные события, на перемены в стране. Умер Сталин. Школа готовилась к траурной линейке. Ведь никто не заставлял сверху, но не проявить верноподданность было опасно.
Учителя послали нас с Сережей Красиковым в лес за хвоей. Безмятежные, мы не испытывали чувства утраты, не было уныния. Ломали лапник. Дурачились. Когда пришли в школу, в коридоре на втором этаже уже были выстроены ученики. Завуч школы Ольга Павловна Ферапонтова, вся заплаканная, наводила порядок. Пауза затянулась. Несколько девочек от напряжения упали в обморок. Ольга Павловна что-то говорила, нагнетала обстановку.Сначала раздались всхлипывания, а потом начался массовый рев.
Родители говорили, что в клубе был траурный митинг. Там заведующая клубом Грайворонская закатила такую истерику, что ее саму еле откачали. После смерти Сталина начались какие-то перестановки, передвижки.
Летом среди взрослых шло обсуждение ареста Л.Берии. Его внешний вид (по фотографиям) и занимаемая должность не вызывали симпатии. Английский шпион? Забавно. Никто в это не верил. В бане услышал такую реплику одного кавказца: «…Цх! Корки хлеба человеку не хватило». Оригинально.
В поселке появился Эдик Поляков. Служил в танковых частях в ГДР. Ходил во всем армейском. Бушлат, брюки, даже шапка солдатская, только без звездочки. В сельской местности все, кто демобилизовался, считали за счастье получить домой военную одежду поновей. Возмужал. Уже не плевался, как раньше.
Упрашивали его рассказать о Германии. Упирался. Говорил, что не велели рассказывать. Но его самого распирало желание поделиться впечатлениями о службе.
В 1953 году в ГДР начались волнения. Видимо, социализм им не очень нравился. Был контраст жизни в Западной и Восточной Германии. В местечке, где он служил, немцы в знак протеста перекрыли своими легковыми машинами дорогу. Поступила команда танкистам разблокировать участок дороги. Подошла их колонна танков, а занять перекресток не могут. Нет подъезда. Остановились. Танкисты высунулись из люков. Курят. Командиры переговариваются по рации.
- Почему не выполняется приказ?
- По машинам! Вперед!
Пошла техника. Первые легковые машины раздавили, остальные немцы еле успели откатить в сторону.
Обступили мы Эдика. Вот врать-то горазд! Как же можно танками в мирное время корежить легковые машины.
А чуть ранее в стране прошла амнистия. Только из одного Вятлага было отпущено 9377 человек. После амнистии поселок наполнили освободившиеся, которым ехать было некуда. Начались грабежи и воровство. Это было так непривычно в жизни поселка. Долгое время все управление в Лесном ложилось на администрацию лагеря. Не было милиции, негде и некому было задерживать и допрашивать гражданских лиц. Это был как бы кризис местной власти.
Результаты амнистии коснулись непосредственно безопасности нашей семьи. У нас была собака. Дворняга рыжей масти. Пытались назвать пса Тарзаном, но он не откликался. Пришлось звать Рыжиком. Бестолковый, он лаял на лошадь водовоза, и та копытом раскроила ему череп. Мама вместе со знакомым хирургом Анной Куприяновной Купчиной освободила голову от осколков. Зашили рану. Делают Рыжику укол – я даже не держу его, а он лижет маме руки. Вот какая признательность. Верно охранял наш дом. Вдруг пес исчез.
Мама приходила с дежурства в поликлинике поздно. Отчим был в командировке. Дома, пока я был в школе, никого не было. Видно, кто-то стал следить за нашим домом. Договорились с Сережей Красиковым печатать у меня дома фотографии. Я ненадолго отлучился к соседу. Осень. Темнота кромешная. Возвращаюсь к дому. Слышу душераздирающий крик. Подбегаю ближе. Сережа лежит на земле. Приходит в себя. Он услышал за домом шорох. Подумал, что это я там. Шагнул – удар в лицо. Я быстро в дом. Схватил ружье. Выстрелил для храбрости, чтобы успокоить себя и Сережу. Залаяли соседские собаки.
25. Бунт на Комендантском
В январе 1954 года по поселку поползли слухи, что на Комендантском вспыхнуло восстание. Обсуждалось это событие тихо внутри семей. Лесное – это же административный центр Вятлага. На 80% жители – это сотрудники лагеря – силовики и технический персонал. В школе на эту тему, конечно, не велось никаких бесед.
Подробно эти события описаны в книге В. Бердинских «История одного лагеря». В этой книге представлено, что организаторами беспорядков являлись уголовники. Это не совсем так. Уголовники никогда не пользовались авторитетом и не смогли бы поднять всю зону. На этой зоне находилось много бывших участников войны. Много офицеров, большинство из них прошли немецкий плен. После смерти Сталина и разоблачения Берии все ждали послабления режима, а оно не наступало.
Почти неделю организаторы беспорядков добивались переговоров, просили прислать комиссию из Москвы. В ответ прибыла карательная рота. В зоне освободили от колючей проволоки часть ограждения и стали, поливая свинцом, вытеснять всех на лед примыкавшего к зоне пруда. Пострадало много заключенных.
Маму, как и других медиков из центральной больницы, срочно отправили на санитарный лагпункт. Мама рассказывала, что не- сколько дней медики с утра до вечера обрабатывали раненых. Запомнился ей звук звякающих пуль в тазике с перевязочным материалом.
Спустя несколько дней после подавления бунта я с товарищем по школе столкнулся на катке с одним солдатом, который как-то странно вел себя. Мы уж хотели совместно утихомирить его, но в раздевалке он вдруг разрыдался. Жаловался, что несколько ночей не спит, что его даже освободили временно от службы и разрешили уйти в увольнение.
«Я не могу спать. Мы стреляем, а они стоят. Кровь брызжет во все стороны, а они стоят…». Задние шеренги бастующих держали передние ряды, чтобы спасти себя. Психика молодых солдат не всегда выдерживала такие испытания. Позднее такое явление стали называть «Вьетнамским синдромом», «Афганским синдромом». Чувствовалась подавленность.
Населению еще раз был преподнесен силовой метод подавления непослушания власти.
26. Партконференция
Районная партийная конференция проходила в Лойно. Район назывался тогда Кайским (с.Кай ниже Лойно по течению реки Камы), но центр его был в Лойно. Это большое старинное село на высоком берегу Камы. В нем все районные организации: райком партии, райком комсомола, военкомат, РОНО.
Для представительства от школы выбрали делегацию комсомольцев. Я попал в их число.
Конец февраля, а может, уже был март. Накануне была оттепель. Я приготовился ехать в кирзовых сапогах (валенки были разбиты). Нас должны были везти от Лесного до Лойно на лошадях. Оттепель сменилась заморозками. Так, небольшими, -15 градусов. Сначала ехать в санях на сене с друзьями было весело, но стали замерзать ноги. Пришлось вылезать из саней и бежать рядом. Чуть отогреются ноги – плюх в сани. Расстояние от Лесного до Лойно около 25 км. Почти полдороги, чтобы не отморозить ноги, бежал за санями. От усталости, злости и жалости к себе утыкался головой в сено и ревел.
Партконференция в клубе. Кругом одни взрослые. Много военных – сотрудники Вятлага. Мы где-то стайкой в конце зала. Определенный ритуал собраний тех лет. Над сценой портрет Ленина. Президиум. Трибуна. Выступающие.
Периодически какая-то работница вносит в президиум на подносе чай с лимоном. В зале легкое оживление. Лимоны в продаже тогда были очень редко.
Оглашают страшные вещи. Где-то в районе около 200 га картофеля осталось под снегом. В другом месте 40 га овса полегло от осенних дождей, и его не скосили. Где-то подохла скотина, что-то сгорело. И – тревожное: …преступная халатность, …преступное попустительство.
Нас разместили в школе в физкультурном зале, на полу. Холодно. Ложимся спать одетыми. Накрываемся пальто. Ребята и девушки все в одном зале. Просыпаюсь ночью – горит свет. Мила Молчанова, секретарь комсомольской организации нашей школы, и ее ухажер Юра Абакин под керосиновой лампой читают книгу. Немного посидел с ними. Полное смущение. В зале то в одном конце, то в другом раздается пуканье. Я потерял дар речи. Мила философски, по-деловому: «Пища плохая. Ребята не виноваты». (Еда в местной столовой действительно показалась очень невкусной).
Днем брожу по селу. Встретил двух стариков. В рваных полушубках. Бороды и усы в замерзших сосульках. Глаза слезятся.
- Дедуля, сколько Вам лет?
- Шешдешят, - шепелявит дед.
На многие годы этот возраст казался мне предельным для мужчины. Да он и был таковым для большинства жителей нашей страны. Председательствовал на этой партконференции отец моей школьной симпатии полковник С.И. Дергаусов, начальник политотдела Вятлага.
27. Природа
Если я что-то и вспоминаю без сожаления и обид (в годы учебы в школе), так это полный контакт с природой.
Непосредственно за домом протекала река Созим, по берегам которой росли кусты смородины, жимолости, черемухи. Только там, в Кайских лесах, я узнал, что черемуха – это не только цветы. Уже в июне, когда плывешь по реке на плоту, срываешь грозди ягод черемухи. Рот вяжет. Нёбо становится просто шершавым. Местные жители собирают черемуху, сушат впрок. Зимой добавляют для вкуса в пирожки и шанежки.
Кусты смородины иногда попадались с очень крупными ягода- ми. Собирать было одно удовольствие. Удивительно, но по берегам реки росла не только черная, но и белая, и красная смородина.
Уже на следующий год жизни в Лесном ребята показали мне, что даже ранней весной вблизи реки можно найти что-нибудь съедобное: верхушки пестиков, цветущий клевер " кашка", корни осоки. Когда река спадала, в заводях мы обнаруживали щурят. Чтобы поймать щуренка, нужна была особая сноровка. Небольшое удилище с петлей на конце. Задача была неслышно подойти так, чтобы твоя тень не падала на стоящего в воде щуренка. Плавно завести петлю за жабры и резко выдернуть из воды. Чем крупнее щуренок, тем дальше он стоит от берега, тем сложнее к нему подобраться.
В каждом деле находятся свои мастера, своего рода таланты. Таким мастером по ловле щурят на петлю в поселке был Леня Меньшин. Он отличался от всех своей необычной остротой зрения – видел стоящего в воде щуренка даже на другом берегу реки.
Потом наступал сезон земляники. После вырубки леса вокруг поселка оставались большие пространства земли. Там, где было посуше, росла земляника. Целые поля. Собирать ее было нудно, но зато какая она душистая и вкусная! Ближе к осени начинался сбор шиповника – кладезя витамина С. Удивительно, но дикий шиповник был разных сортов. Тонкокожие или мясистые плоды. Почти круглые или продолговатые. Запасались на зиму. Заваривали в чай.
Почти с конца июня в лесах появлялись грибы. Сначала высыпали сыроежки, потом появлялись подосиновики и подберезовики. Лес был кругом, но не в каждом были грибы. Самое популярное грибное место было за Коровьим мостом в сторону Нырмыча, в районе «треугольника». Это был заброшенный на просеке снегоочиститель.
Один сезон сбора даров природы сменялся другим. Лето короткое, надо спешить сделать заготовки на зиму. В конце лета наступало время сбора черники, а затем брусники. Вот уж до чего было хорошо и быстро собирать, так это бруснику. Даже если и не было в доме специального скребка гребешка", " ? то и руками в короткий срок набирали ведро ягод. Брусника хороша тем, что ее можно хранить долго. Просеяв от листьев, ягоду заливали в бочонках водой. Хорошо, если есть возможность добавить туда сахару. Чем дольше стоит ягода, тем вкуснее становится «брусничная вода». В сентябре собирали клюкву. Это спасительное растение. Ягоды сохранялись в течение года.
Те, кто знал места и имел желание собирать дары природы на продажу, ездили:
- на Сорду за смородиной;
- на 6-й лагпункт за брусникой;
- на 30-й лагпункт за белыми грибами. В конце 50-х годов в Вятлаге даже стали организовывать специальный поезд-грибник. Только за 30-м лагпунктом, уже в Коми, росли белые грибы.
Были года, когда от весенних заморозков страдали цветы растений. Наступал неурожайный год.
Уже работая в КБ АТО в г.Мытищи, в середине 60-х годов я прочел в газете «Известия» статью под названием «Кировская область – край грибов и ягод». Это действительно так!
Лесные речки извилисты. Петляют, делают замысловатые зигзаги. Весеннее половодье несет по воде бревна, коряги, поэтому на реке Созим было много запруд. Местный житель старик Лузянин по всей реке Созим расставил верши из лозняка. В кайском краю эти устройства для ловли рыбы называют мордами. В телогрейке, подпоясанной веревкой, с засунутым за пояс топором, он ежедневно обходил свои угодья, собирал улов. Всем своим видом он походил на лешего.
Те, кто серьезно увлекался рыбной ловлей, рыбачили на реке Нырмыч. Самое популярное рыбное место – это Зеленый дол. Ну, а если кто-то выбирался на рыбалку на Каму, то в награду была даже стерлядка. Это мог себе позволить любитель рыбной ловли разве что в отпуск. Добираться до Камы было непросто.
Охота была большим подспорьем в тех семьях, где был мужчина-охотник. Дичи в окрестных лесах было много. Тетерева, рябчики, глухари. С годами приходилось выбираться все дальше и дальше от поселка. А вот зайцы, наоборот, тянулись к жилью. В полях осенью оставались капустные листья, морковка.
Первое мое боевое крещение на охоте произошло в поле за Козьим мостом. На этом месте сейчас вырос целый поселок частных домов, Заречье. После короткой оттепели ударил мороз. Снег превратился в наст. Можно было идти по целине даже без лыж. С Женей Васениным пошли на зайца. Несколько раз стреляли вслед улепетывающим от нас зайцам. Женя ранил одного. Раненый заяц плачет, как ребенок. Женя страшно удивился, когда я стал просить его отпустить зайчишку. Не колеблясь, он добил его, а мне посоветовал подумать, нужно ли мне ружье.
Первого рябчика я подстрелил в нужное время, в нужный час. Осенью 1954 года всем классом пошли в поход в сторону «треугольника». С нами была Неля Надеинская. Зимой она уедет на о.Сахалин. Оттуда была гарантия поступить в институт. Ружье было только у меня. Случайно взял с собой манок. Рябчик отозвался на приманку. Подлетел. Как мне было приятно, что мои товарищи стали свидетелями моего удачного выстрела.
Иногда случались лесные пожары. Дым обволакивал весь поселок. Специальной службы по тушению леса не было. Вся надежда была на дождь или, хотя бы, на изменение направления ветра. Спасаясь от дыма, в поселок прибегали белки.
Самый сильный лесной пожар в Вятлаге был в 1938 году. Будто бы приходилось тогда распускать зоны. Просто трудно представить, как это могло быть.
Наиболее яркое событие зимнего периода, свидетелями которого были мы, жители Лесного, зимой 1947 года, - это северное сияние. Стояли сильные морозы. Ручка входной двери нашего дома настолько промерзала, что от прикосновения к ней можно ? было повредить кожу ладоней. Сполохи северного сияния сначала были едва заметны, но ближе к ночи превратились в какое-то ? неземное, фантастическое зрелище. Его нельзя было ни с чем сравнить. Вся северная часть неба переливалась зеленовато-фиолетовым мерцанием. Даже какая-то тревога охватывала тех, кто наблюдал это явление.
28. Выпускной вечер. Встречи
Это было в школе на консультации по физике. Наш учитель Михаил Александрович Кропачев написал своим красивым по- черком на школьной доске дату: сегодня 5.05.55. «… такое сочетание цифр повторяется раз в 11 лет. Вот вспомните, когда на календаре будет 6.06.66 г. …» Класс дружно засмеялся. Когда это будет. Мы тогда еще не умели так далеко заглядывать вперед в своей жизни.
Я вспомнил этот эпизод, выступая на 60-летии нашей школы 24 апреля 1999 г. Я написал товарищам по школе, что скоро на календаре уже будет 9.09.99 г. И что нам как-то уже не смешно.
Июнь 1955 года. Днем в клубе (наш старый, деревянный) было торжественное собрание. На сцене учителя, директор школы Н.Л. Дураков. В зале выпускники школы и их родители. По очереди вызывают для вручения дипломов об окончании школы.
Про некоторых говорят добрые слова, отмечают достигнутые успехи. В школе три человека претендуют на получение медали: Юра Ферапонтов, Валя Милютин, Эдуард Еренбург. (В результате серебряные медали получили Юра Ферапонтов и Валентин Милютин).
Помню, что было несколько досадно. Не просто выдали диплом, а еще потравили душу. Что мог бы лучше учиться, с лучшими оценками окончить школу. В зале была мама и наш отчим дядя Толя. Так хотелось, чтобы в этот день ничто их не огорчило, чтобы они порадовались за своего сына. Потом на балконе клуба небольшой банкет. Скромный, с лимонадом и бутербродами. Все ждали вечера. В актовом зале клуба должны были быть прощальные танцы.
Эстрадный оркестр из " крепостных" музыкантов (т.е. заключенных) играл нам прекрасные мелодии. Когда зазвучала музыка романса «…давай пожмем друг другу руки и в дальний путь на долгие года…» на музыку композитора П.А.Русакова (Поль Марсель), который отбывал срок по 58 статье в зоне 5 лагпункта, то раздались аплодисменты.
Нам казалось, что именно нам предназначены слова и музыка этого романса. Оркестр играл до четырех часов утра. Мы почти выдохлись. Танцевали вяло. Часов в 5 утра пошли дружно провожать тех, кто жил на совхозе и на Комендантском (5 л/п).
Было свежо. Девочкам в их беленьких платьицах было зябко. Ребята, у кого были пиджаки, укрывали девочек. Но пиджаки были отнюдь не у всех.
Около железнодорожной станции Лесная встретилась конвоируемая группа заключенных. Судя по одежде, вновь этапированных в Вятлаг. Такой был порядок. Привести в комендатуру рано утром. Уводить в зону поздно вечером. Кто-то из нас неумно пошутил: «свеженьких» повели. Кажется тогда, впервые услышал из уст заключенных фразу: «Эх, ребята, от тюрьмы и от сумы не зарекайтесь…». Тогда эта фраза нам показалась такой неуместной. Беззаботные. Шутили. О чем-то щебетали.
Но уже была какая-то грустинка. Чувствовали, что всё, что сейчас происходит с нами – это в последний раз. Больше мы уже никогда так не соберемся. Почему-то не было никаких обязательств о будущих встречах, клятв в верности школьной дружбе.
Ничего этого не было.
Все, к ак мне показалось тогда, были нарочито беспечны. Как будто бы боялись затрагивать тему скорого расставания.
Разъезжались из поселка на учебу незаметно. Кто куда. Была неуверенность в своих силах. Многие ребята из предыдущих выпусков школы не поступили в вузы. Наверное, это подействовало на нас. С этого, 1955 года, выпускники школа стали пытаться поступить на учебу в периферийные города. Там, нам казалось, был меньше конкурс. По этой причине я настроился поступать в Пермский медицинский институт.
Сказать, что наш класс был какой-то особый, дружный – нельзя. Были внутренние симпатии, а так … мы были разные. Кто дружил в школе, тот и пронес эту дружбу дальше.
Зимние каникулы 1959 года я проводил в Лесном. Прошел сильный снегопад. Все бело. А мы, студенты, уже отвыкли от валенок. А без них никак.
На улице Созимской встречаю Мишу Гроссмана. Примернов один ? год поступали в школу. Многие годы не общались с ним. Обрадовались встрече.
Поразило меня, как он возмужал. Разговорились. Если мне было неохота говорить об учебе, о жизни в студенческом общежитии, то Миша взахлеб рассказывал об армии, в которой он недавно отслужил, о том, как ему легко давалось радиодело, что он неоднократно побеждал на соревнованиях радистов, что он получил первый разряд по фехтованию и прочее.
В младших классах Миша был слабеньким мальчиком. Как говорят ребята, хиляк.
Его мама так заботилась о нем, что регулярно приносила в школу судочки с едой. Ходила по коридорам школы, произнося с акцентом: «…Миша, иди кушать…». Всем детям это казалось так забавно, что они начинали, подражая Мишиной маме, кричать: «… Мишя, иди кушать рибу. Миша, где ты? Иди скорей!». Это было как игра, которая забавляла нас в младших классах.
И вот передо мной стоит стройный юноша. Сильный, жизнерадостный. Впервые я почувствовал, что мы уже не дети, что мы становимся взрослыми. Я как бы посмотрел на нас со стороны.
Чуть позднее подобные чувства, но уже со знаком минус возникли у меня, когда я в августе 1987 в Лесном встретил Алика Трухина (выпуск школы 1954 г.). Алик сильно постарел. Лицо как печёное яблоко. В расстроенных чувствах Алик полдня потратил на поездку на 4-й завод, в Лойно. В стране сухой закон. Надеялся хоть где-то достать самогон.
Тщетно. Алик нервно курит. Невнятно бормочет: «…Нигде нет вина. Что делать? Как дальше жить?..»
У моего поколения не было такого мощного инструмента для поиска своих друзей как Интернет.
Мы, в большинстве своем, растворились в огромном пространстве нашей страны. Только с большим опозданием, случайно, через вторых-третьих лиц находим иногда адреса своих товарищей по школе.
29. Прощай, школа
Вот и приближается окончание школы. И мы, одноклассники, можно сказать, уже почти взрослые.
Мои одноклассницы: Инна Кузьменко, Неля Дергаусова, Рита Карагина, Майя Успенская, 1955 г.
До 1953 года все, кто заканчивал школу в Лесном и имел финансовую возможность учиться, поступали в ВУЗы. С 1953 годастали возвращаться домой даже сильные ученики. Не проходили по конкурсу. С 1954 года в стране массово стали открываться технические училища. Год обучения по определенной специальности и – вперед на производство.
Вот и я окончил школу. Поступал в Пермский медицинский институт. Именно в этот год в приемные экзамены будущим медикам ввели экзамен по иностранному языку. Это было мое слабое место. Экзаменатор спросила, из какой сельской школы я вышел, из какой глубинки. Стал горячо защищать нашу школу. Говорил, что это только я такой нерадивый, а школа замечательная. Она улыбнулась: «за патриотизм ставлю Вам три с плюсом». Не прошел по кон- курсу. Всего-то одного балла и не хватило.
Решил ехать в Подмосковье, к бабушке. Заехал в Лесное, чтобы взять кое-какие вещи. Стыдно было показываться знакомым. Встретил свою учительницу английского языка Нину Ивановну Томилину (Шавейникову). Она знала, что я поехал поступать в мединститут, но не знала результат. Завела разговор: «Как быстро летит время.
Вчера еще ты был учеником, а пройдет немного времени, и сложится ситуация, когда я попаду к тебе в руки. Еще скажешь – раздевайтесь». Я уж и думать забыл о медицинском институте. Впереди полная неизвестность. Недоумевал, каким образом Нина Ивановна может попасть ко мне в руки. Когда выяснилось недоразумение – вот смеху было!
Впереди меня ждал Мытищинский машиностроительный завод. Год работал токарем в 4-м цехе. Курсы подготовки в институт, частные уроки по английскому языку, экзамены в Московский лесотехнический институт.
А мечтал поступить в морское училище. Но второй раз пройти мандатную комиссию мне бы не удалось.
Какое-то время в школе была традиция в зимние каникулы устраивать вечер встречи со студентами, выпускниками школы. В десятом классе я мечтал о такой будущей встрече, когда я буду рассказывать о себе. Сложилось не так, как мечтал.
Мои одноклассники: Толя Шмидт, Клавдик Шуплецов, Секрежа Красиков, Павел Фалько, Артур Кунстман, Петя Смолин, Женя Фрицлер, Гена Попонин, Эдик Еренбург
Выпускной вечер, классы 10»А» и 10 «Б»
Витя Ляпунов, Инна Кузьменко, Неля Нагеенская
9 класс: Валя Тишкенева, Лора Тецлав, Леля Феоктистова, В. Васильева, Рая Кулешова, Ира Мовшович
Сквер около клуба. 9 класс: Эдик Эренбург, Клавдик Шуплецов, Артур Кунстман, Гена Попонин. Стоят : Серёжа красников, Павлик Фалько
Когда я года через два приехал на зимние каникулы в школу, то традиции встреч с выпускниками уже не было. Приехало на каникулы очень мало моих школьных товарищей. Было грустно. В школе новые лидеры – ребята из младших классов, на которых раньше мы внимания не обращали.
Школа, 1954 г. Эдик Туев, Павел Фалько, Юра Ферапонтов
Мне давно хотелось проследить, кто из выпускников школы сделал более успешную карьеру. Из семей, в которых родители отбывали срок по 58-й статье, или из семей сотрудников Вятлага. Это трудно сделать, потому что никто не вел такого учета.
В школьном музее были альбомы выпускников, но это выборочно. Все зависело от личной инициативы классного руководителя.
Более-менее картина стала проясняться, когда школа стала отмечать свои юбилеи – 40, 50, 60 лет со дня основания.
Вот небольшая выборка.
А. Из семей репрессированных успешную карьеру сделали:
- Эрнест Шавкунов – китаевед, доктор исторических наук;
- Олег Квятковский – доктор технических наук, профессор Ленинградского кораблестроительного института;
- Станислав Леуш – доктор медицинских наук, профессор;
- Дмитрий Лавров – врач-психиатр.
Б. Из семей сотрудников лагеря:
- Вячеслав Любаев – член-корреспондент Академии медицинских наук;
- Неля Дергаусова – заместитель председателя Городского суда города Ленинграда;
- Александр Кухтиков – геолог, кандидат наук.
Этот список весьма условен, так как нет хоть сколько-нибудь полной информации по данному вопросу.
Эпилог
К сожалению, я не упомянул многих товарищей, с которыми учился в школе.
Лесная, 2010 г.
Чтобы не перегружать повествование, я не включил описание встреч со своими школьными друзьями в течение последующей взрослой жизни. Возможности таких встреч у меня были. Была интересная работа, связанная с командировками по всему Союзу, от Хибин до Туркмении, от Рязани до Барнаула.
О себе я подробно рассказал на юбилее школы в апреле 1999 года. Есть любительский фильм об этом событии. Благодаря Тане Истоминой этот фильм получил распространение.
Я приезжал в наш поселок Лесной в 1987, 1999, 2004, 2010 годах. Когда на неделю, когда на несколько часов. Каждый раз покидал родные места с болью в сердце. Все меньше оставалось в поселке товарищей, знакомых. Все сильнее чувствовался упадок жизни поселка…
Мы часто с друзьями, выпускниками Лесной средней школы в Лесном вспоминалаи наш поселок как какой-то оазис. Мы и раньше могли сравнивать условия жизни в Лесном с жизнью в Рудничном, в Лойно. Все это относительное благополучие былобеспечено трудом тысяч и тысяч заключенных.
П. Фалько
Март 2014 г.
Постскриптум
Мысль о том, что же случились с нашим отцом, не давала нам с братом покоя. С одной стороны, мы как бы смирились с тем, что он погиб в недрах Гулага. Но как? При каких обстоятельствах? Где его могила?
В начале 1953 г. мама наконец-то (после многочисленных запросов) получила официальную справку: свидетельство о смерти П-А № 741996 от 26 января 1953 г., где указывалось, что «…Фалько Александр Гордеевич умер 13 января 1944 г. от воспаления легких, о чем в книге записей гражданского состояния о смерти от 2 декабря 1946 г. произведена соответствующая запись № 1034…».
Это как же понимать?
Десятки тысяч таких же как я детей осужденных по 58 статье родители имеют подобные справки.
Только в 1992 году появилась возможность ознакомиться с делом моего отца. С огромным трепетом прикасался я к бумагам дела № 10581. С ужасом читал, что отец во всем признаётся. Что он будто бы японский шпион и т.д.
И только в конце представленных мне материалов дела, в самой трагической по содержанию бумаге: в приговоре от 8 февраля 1938 г. есть фраза, что мой отец виновным себя не признаёт, что показания на предварительном следствии дал ложные. Видимо, надеялся на суд. Заседание Военной коллегии Верховного Суда СССР в составе трех человек продолжалось в течение пятнадцати минут.
Приговор: расстрел.
Приложена справка, что приговор приведен в исполнение в тот же день.
И все-таки была неясность: что же явилось поводом для ареста.
Когда я ознакомился с материалами по реабилитации отца, то пришел к выводу, что в основе была простая зависть.
После ареста начальника спецотдела Наркомзема СССР Карла Карловича Тэтера (отдел по закладке на территории страны запасов фуража и разной сельхозтехники) на эту должность претендовал сотрудник запаса НКВД некий Л……..
Поскольку отец совсем недавно вернулся из длительной командировки в Монголию, то именно его назначили на должность временно исполняющего обязанности начальника спецотдела.
В материалах по реабилитации есть показания сотрудников отдела, что сотрудник Л… создавал конфликтные ситуации и писал на сотрудников доносы.
Коммунарка, 2010 г. У Голгофы
Показалось странным, что в деле отца не было ни одной фотографии. Это вызывает у меня разные домыслы.
В октябре 1968 г. в Крыму (г. Бахчисарай) в доме своих родителей от сердечного приступа умер наш отчим Анатолий Николаевич Титарский. Слишком сложная и напряженная у него была жизнь.
В мае 1983 года в г. Мытищи умерла наша мама Нина Васильевна Чернокозова. Последние ее слова были «…так хочется еще годик пожить, увидеть, какими станут внуки…».
В феврале 2006 года в г. Бахчисарае умер мой брат Дима. Всех моих близких я проводил в последний путь.
Примерно в 2003 году я узнал, что есть книга «Расстрельные списки Москвы 1937-1941 гг. Коммунарка».
Среди списка более, чем 4500 человек, погребенных на территории «Коммунарка», есть фамилия папы.
Спустя шестьдесят лет мы узнали, где покоится его прах. Страшное место. Ни одного памятника.
Несколько раз посетил эти грустные места. Цветы около Голгофы на фото – это цветы из нашего сада.
Успокоилась ли моя душа? И да, и нет. Это как в песне В. Высоцкого:
«… Эх, ребята, всё не так!
Все не так, ребята!..»
0
